Лето 1973-го. Девину Джонсу 20 один год. Его лишь что бросила женщина по имени Уэнди Киган. Он подрабатывает в парке развлечений «Страна радости» в небольшом городе в Северной Каролине. Там Девин встречает искалеченного мальчика-ясновидца, призрак убитой пару лет назад дамы, ее бойфренда - серийного маньяка. Тот перерезал ей гортань в «Доме ужасов», - в месте, в каком ужас, как сладкую вату, реализуют всем желающим.
Повествование ведется от лица уже шестидесятилетнего Девина - он вспоминает призрака, который остался жить снутри аттракциона и стал для него овеществленным страхом перед надвигающейся взрослой жизнью.
Стивен Кинг - создатель, умеющий превращать собственные химеры и неврозы в высококачественные ужастики и магические драмы, которые перерастают обычные представления о этих жанрах. Одни его романы экранизируют («Бегущий человек», «Кладбище домашних животных», «Кэрри»), по иным - рисуют комиксы (цикл «Темная башня»).
В предшествующей собственной книжке «11/22/63» (2011) Кинг дает другой сценарий американской истории и дозволяет собственному герою предотвратить убийство Джона Кеннеди, а в «Дьюма-Ки» - ведает о старом духе, всасывающем людские души.
В «Стране радости» он размышляет, как выжить, ежели для тебя противоборствует не серийный маньяк и полчище призраков, а сама жизнь.
Хотя привидения, маньяк, преследующий юных дам, мальчик-ясновидец - все признаки «канонического» романа Кинга - в его новейшей книжке есть.
Больше того, парк развлечений «Страна радости» - этот же накрытый прозрачным колпаком провинциальный южноамериканский городок, который Кинг уже нарисовал в именитом романе «Под куполом» (2009), - место с искаженными пропорциями, характерами и языком. Но тривиальный злодей в книжке отсутствует. Его место занимает
чуть осознаваемый старый кошмар человека перед балаганом - другими словами, в данном случае перед выцветшими неоновыми табличками, гогочущей массой и прилавками, покрытыми растрескавшейся краской.
«Страну радости», кажется, Кинг мыслил как дань ностальгии по демонической вседозволенности средневекового карнавала, в современную эру задушенного в бессчетных «Диснейлендах» американской провинции.
Но стилистика кошмара, которую он преподносит, сама до боли припоминает супермаркет для визионеров.
Умытые и причесанные трупы молодых девиц с голубой лентой в волосах, убитых тем маньяком, колоритную прорицательницу с еврейским выговором, работающую в «Стране радости», он раскладывает по полочкам и каждому выдает товарную бирку.
Данной нам биркой, фактически, и исчерпывается их содержание. Острые чувства предлагаются читателю по сходной стоимости.
Основной герой «Страны радости» - ребенок, существо незавершенное, скучающая (и оттого тоскливая) чувствительная натура, прощается поначалу с невинностью, а позже и с детской уверенностью в своем бессмертии («у меня не появлялось колебаний, что я никогда не умру»).
Но жизнь, помещенная в декорации балагана, замаскированная под нескончаемый праздничек и до отказа нашпигованная призраками и детективными, в духе Конан Дойля историями, не перестает казаться ему пыткой бессмысленностью.
И совладать с сиим чувством не может ни одна из сюжетных подробностей - ни пришедшая к нему прямо на работу роковая влюбленность, ни музыка «The Doors», звучащая у него дома, ни «Властелин колец».
Эта самая тональность ледяного детского кошмара, растворенная в воздухе, в «Стране радости» становится важнее сюжета.
Другими словами, действием движет иррациональное, смутное чувство надвигающегося ужаса взросления, о котором ведает уже шестидесятилетний Девин.
До настоящего исследования подростковой психологии «Страна радости» не дотягивает. Кинг силится поведать историю первой печальной любви, но делает это устами завравшегося ребенка - человека, не знающего языка, подходящего для описания мощных эмоций. Отсюда сбивчивость речи, неумелые физиологические зарисовки, придыхания в тексте и хромающий на одну ногу психологизм, который создатель пробует прорастить на почве собственного фирменного хоррора.
«Страну радости» полностью мог бы написать сценарист «Техасской резни бензопилой», возомни он себя Достоевским.
Жизнь, вырванная из стихии кошмара, начинает расходиться по швам, обнажая скелет, которым оказывается доступная мелодрама с основным героем-неудачником, отвергнутым некий пошлой девицей. Вся драма его существования сводится к фразе:
«Сейчас мне за шестьдесят, мои волосы поседели, я перенес рак простаты - но все равно желаю знать, чем же не подошел Уэнди Киган».
Девин Джонс - хрестоматийный тип «хорошего парня» из южноамериканского мифа, кочующий из 1-го голливудского кинофильма в иной. В романе он высвобождает мятущийся призрак убитой дамы, выручает девченку, подавившуюся хот-догом, и брюзжащего старика - но не выдерживает столкновения с настоящей жизнью. И ужасное, и гуманное в «Стране радости» оказалось побеждено обыденным: к шестидесяти годам Джонс бросил индустрию развлечений, писателем не стал, на Уэнди Киган не женился - работает редактором неприметного корпоративного журнальчика.