«Красноармеец снял висевший у него на шейке автомат, подошел к старику и расцеловал его, по российской традиции, в правую и левую щеку. И произнес, что он тоже еврей. А позже опять повесил для себя на шейку автомат и востребовал от старика и его домашних отступить в угол, отвернуться к стенке и поднять руки ввысь. Деваться сиим людям было некуда, и они дозволили русскому расслабленно ограбить их».
Конец войны - но не конец террора
Судьбу этого старика еще можно именовать «счастливой» по сопоставлению с судьбами почти всех остальных жертв сталинского террора опосля «освобождения» Восточной Европы Красноватой армией. Множество таковых историй, обрисованных свидетелями, привела южноамериканская исследовательница Энн Эпплбаум (Anne Applebaum) в собственной новейшей книжке «Железный занавес».
Эту метафору вымыслил Черчилль скоро опосля окончания 2-ой мировой войны, когда Сталин разорвал со своими союзниками по антигитлеровской коалиции и начал порабощение государств Восточной Европы.
Опосля фуррора собственной книжки «ГУЛаг» Эпплбаум ведает сейчас о том, что тоталитарный русский режим времен расцвета сталинизма (с 1944 по 1956 годы) означал для обычных обитателей государств Восточной Европы, а именно, ГДР. Создатель обрисовала общие черты и различия меж различными восточноевропейскими странами в период их развития под «руководством» террористического режима в Москве.
Ничего новейшего, но поведано заного
Хотя исторический парадокс русской оккупации Восточной Европы и ее влияние на эти страны общеизвестен и отлично исследован, Эпплбаум приводит множество определенных примеров судеб отдельных людей, пострадавших от рвения ожесточенного сталинского террора выстроить в восточноевропейских странах новейшие общества и даже сделать новейший тип человека - homo sovieticus.
Свидетели доходчивее, чем хоть какой официальный учебник, обрисовали, как обыденные люди - каждый по-своему - старались приспособиться к жизни при русском режиме. Конкретно истории жизни обычных людей делают это исследование особым.
Как начинался сталинский «Большой террор»
Для Сталина 2-ая глобальная война обернулась большой исторической фортуной. К нападению гитлеровской Германии на Русский Альянс в 1941 году, в нарушение Контракта о ненападении от 1939 года, был не готов. Так же, как оказался не готов к завоеванию всей Восточной Европы опосля встречи с Рузвельтом и Черчиллем в Ялте в 1943 году (по сути в 1945 году - прим. пер.).
Сталинский «Большой террор» в СССР, начавшийся в 1937 году, когда по стране проехалась волна репрессий против представителей своей номенклатуры, стал эмблемой глубочайшего кризиса сталинизма.
Только с приближением победы в Великой Отечественной войне Сталин совсем ощутил, что его режим находится в сохранности. К отчаянию Черчилля, Рузвельт пожертвовал Восточной Европой, о которой он не имел ни мельчайшего понятия и которая была ему не нужна. Взамен Сталин поддержал деяния США на Тихом океане. Так что уже для Рузвельта Азия была важнее Европы - похоже, что история время от времени вправду повторяется.
«Люди Москвы» на главных постах
Как Сталин стремился к распространению коммунистической революции по всему миру и воспринимал бесчисленное множество коммунистических беженцев из Европы, так же плохо он был готов к политическому восстановлению восточноевропейских государств опосля их оккупации Красноватой армией.
Сталин просто перенес главные элементы русской системы на каждую из государств Восточной Европы, как это наглядно обрисовывает Эпплбаум на примере судеб отдельных людей: скоро везде возникла тайная милиция, занимавшаяся устранением всех мало-мальски небезопасных для власти соперников. Не считая того, во главе всех муниципальных радиостанций (а радио в те годы было основным средством массовой инфы) были поставлены местные коммунисты.
Общественно-политические организации, будь то церковные группы, независящие профсоюзы либо молодежные объединения, контролировались и в случае появления хоть какой угрозы жесточайшим образом угнетались сталинистами. А еще во всех странах Восточной Европы проводились этнические очистки, в итоге которых оттуда были изгнаны миллионы германцев, поляков, украинцев и венгров.
Сталинизм не сходу стал сталинизмом
Насильственное построение государственных политических режимов в согласовании с представлениями Сталина проходило чрезвычайно по-разному, так как условия и предпосылки в каждой отдельной стране сильно различались. В оккупированной Русским Союзом восточной части Германии Вальтер Ульбрихт под управлением и при поддержке товарищей из Москвы выстроил партийный режим чрезвычайно быстро. В Польше просоветски настроенный глава местной Коммунистической партии Болеслав Берут смог обезопасить собственное правительство от краха лишь опосля выборов 17 января 1947 года, во время которых власти отправь на массовую фальсификацию результатов голосования.
С самоуправством офицеров оккупационных войск и местных партийных функционеров каждому отдельному гражданину захваченных государств пришлось познакомиться по-своему. Один польский свидетель говорил: «У нас не было никаких смешанных эмоций по отношению к ним. Они освободили нас». Иной же очевидец тех событий, в свою очередь, произнес, что это было «какое-то татарское нашествие».
Польская подпольная армия правительства в изгнании, находившегося в Лондоне, опосля «освобождения» и до самого конца войны рассчитывала на сотрудничество с Красноватой армией. Ее командующий, генерал Окулицкий принял приглашение русского генерала Серова к совместным действиям и 27 марта 1945 года прибыл в один из пригородов Варшавы. Но там его сразу арестовали, перевезли в Москву и «образцово-показательно» приговорили к долговременному сроку заключения, в каком он погиб. И это не было единичным случаем. Таково было «сотрудничество» на русский манер.
Массовые изнасилования как восточногерманская неувязка
В Восточном Берлине и остальных городках восточной части Германии массовые изнасилования дам бойцами Красноватой армии приняли невиданные ни для 1-го другого городка Восточной Европы масштабы. Это один из немногих недостаточно отлично изученных качеств истории русской оккупации. В этом разделе книжки создатель, на самом деле, пересказывает известные страшные воспоминания писателей Льва Копелева, Василия Гроссмана и Александра Солженицына.
Когда Красноватая армия в январе 1945 года вошла в Будапешт, Венгрия была для нее менее чем государством, сотрудничавшей с нацистами. Потому российские часто без разъяснения обстоятельств захватывали почти всех зажиточных взрослых, также деток со светлыми волосами и вывозили в лагеря на местность Русского Союза. В восточной части Германии продолжали действовать бывшие фашистские концентрационные лагеря - но не для периодического поражения заключенных, а для их изоляции от незапятнанного коммунистического общества. При всем этом из 150 тыщ заключенных 30 тыщ погибли от голода.
Сталин погиб - но осталось много «маленьких Сталиных»
Опосля погибели Сталина подошла к концу стадия расцвета сталинизма. Восточноевропейским «маленьким Сталиным» (Ульбрихту в ГДР, Беруту в Польше, Ракоши в Венгрии) пришлось столкнуться с ростом недовольства жизнью со стороны граждан. В 1953 году случилось народное восстание в Восточном Берлине. В 1956 году подобная ситуация сложилась в Будапеште. Эти бунты, естественно, были подавлены, но террористическим режимам Восточной Европы пришлось убедиться в том, что их развитие будет иметь определенные границы.
В собственной книжке Эпплбаум приводит множество примеров отдельных человечьих судеб. Но обобщающего и всестороннего анализа в ней нет.
Но создатель указала, что, в конце концов (и в этом заключается положительный посыл книжки), каждый тоталитарный режим потерпел крушение о свое собственное рвение контролировать личную сферу собственных людей. Любая, даже самая незначимая область жизнедеятельности людей становилась полем боя меж режимом и раздельно взятым гражданином. Граждане сопротивлялись, и в конечном итоге режим рушился. Крушение режима - это постоянно только вопросец времени. И предстоящая история Восточной Европы это внушительно доказала.
Йорг Химмельрайх, Die Welt